Твою под роковым мечом.
Простясь с неласковой судьбою,
С печальным опытом, с мечтою,
Ты удалился ни покой
Туда, где Лена, Обь волной
В гранитные брега плескают
И по седым во мгле лесам
К Гиперборейским берегам,
Во льдах волнуясь, протекают, Где все в немых пустынях спит,
Где чуть приметен блеск природы,
Но где живут сыны свободы,
Где луч учения горит!..
Твои там отческие лары,
Там мир и радости с тобой,
Туда кровавою рукой
Войну, убийства и пожары
Не понесет никто с собой!..
В беседе там красноречивой
С тобой великий Архимед,
Декарт и Кант трудолюбивый
И Гершель с циркулом планет!
И все в гармонии с душою,
И чужд клевет и злобы слух…
Почто ж зовешь меня, мой друг,
Делить все радости с тобою?
Могу ль покоем обладать?
Пловец над пропастью бездонной
В отчизне милой, но безродной,
Не ведая, куда пристать,
Я в море суеты блуждаю,
Стремлюсь вперед, ищу пути
В надежде пристань обрести
И - снова в море уплываю.
1818
Заутра грозный час отмщенья,
Заутра, други, станем в строй,
Не страшно битвы приближенье
Тому, кто дышит лишь войной!..
Сыны полуночи суровой,
Мы знаем смело смерть встречать,
Нам бури, вихрь и хлад знакомы.
Пускай с полсветом хищный тать
Нахлынул, злобой ополченный,
В пределы наши лавр стяжать.
Их сонмы буйные несчетны,
Но нам не нужно их считать.
Пусть старец вождь прострет рукою
И скажет: "Там упорный враг!"
Рассеем громы пред собою И исполин стоглавый - в прах!
Сей новый Ксеркс стопою силы,
Как огонь всежгучий, к нам притек
Узреть Батыевы могилы,
Сарматов плен и шведов рок;
Узреть поля опустошенны,
Прах мирных сел и городов,
И небо, заревом возженно,
И вкруг-изрытый ряд гробов,
А пред собой - перуны мести
И твердокаменную грудь
С хоругвью: "Смерть на поле чести
Или свершим опасный труд".
Ужель страшиться нам могилы?
И лучше ль смерти плен отцов,
Ярмо и стыд отчизны милой
И власть надменных пришлецов?
Нет, нет! Судьба нам меч вручила,
Чтобы покой отцов хранить.
Мила за родину могила,
Без родины поносно жить!
Пусть дети неги и порока
С увялой, рабскою душой
Трепещут гибельного рока,
Не разлучимого с войной,
И спят на ложе пресыщенья,
Когда их братья кровь лиют.
Постыдной доле их-презренье!
Во тьме дни слабых протекут!
А нам отчизны взор-награда
И милых по сердцу привет, Низвергнем сонмы супостата,
И с славой нам восплещет свет!..
Краса певцов, наш бард любимый,
Жуковский в струны загремит,
И глас его непобедимых
Венком бессмертья отличит.
И юный росс, приникши слухом
К его цевнице золотой,
Геройским вспыхивает духом
И, как с гнезда орел младой,
Взлетит испить добычи бранной
Вослед испытанным вождям…
О други! близок час желанный,
И близок грозный час врагам.
Певцы передадут потомству
Наш подвиг, славу, торжество.
Устроим гибель вероломству,
Дух мести - наше божество!
Но, други, луч блеснул денницы,
Туман редеет по полям,
И вестник утра, гром, сторицей
Зовет дружины к знаменам.
И мощный вождь перед полками
И с ним вождей бесстрашных сонм
Грядут!.. с победными громами
И взором ищут стан врагов…
К мечам!.. Там ждет нас подвиг славы,
Пред нами смерть, и огнь, и гром,
За нами горы тел кровавых,
И враг с растерзанным челом
В плену ждет низкого спасенья!..
Труба, сопутник наш, гремит!..
Друзья! В пылу огней сраженья
Обет наш: "Пасть - иль победить!"
Между 1812 и 1821
Дщерь хладна льда! Богиня разрушенья,
Тебя, россиян мать, на лире воспою,
Зима! к тебе летит мое воображенье;
Желаю изразить волшебну красоту.
Когда, доследуя холодному Борею,
Опустошаешь ты зеленые луга,
Ложася на весь мир, десницею твоею
Повсюду сеются пушистые снега.
Дотронешься к водам-и воды каменеют
И быстрый ручеек, окован, не журчит;
Дотронешься к лесам-и древеса пустеют,
Не зефир между их, но бурный ветр свистит.
Не любишь песен ты, не знаешь хоровода,
Унылый соловей вдали отсель поет.
В унынии, цепях печалится природа,
И солнце красное тебя страшится зреть.
Но любишь ты народ, с которым обитаешь,
Лиешь в него любовь и грудь его крепишь,
Блюдешь, как нежных чад, от бури укрываешь
И храбрость на боях в душе его живишь.
Недавно с запада, как тучи громоносны,
Стремилися враги россиян поразить,
Шагнули в их предел-гремят перуны грозны,
И зарево Москвы багровое горит.
Воззрела мрачно ты-метели зашумели
И бури на врагов коварных понеслись.
Ступила на луга-и мразы полетели,
И, как от ветра прах, враги от нас взвились.
О муза, возвести хотя на слабой лире
Ее все прелести, которы видим мы,
Когда одеянна во ледяной порфире,
Вселенную тягчит алмазными цепьми.
Еще лиется дождь, и листья пожелтелы
С дерев развесистых шумя на дол летят,
Стоят в безмолвии дождем омыты селы,
И в роще хоры птиц, в гнездах сидя, молчат.
Вдруг снежны облака над полем понесутся,
И снег луга и лес звездчатый обелит,
И мразы бурные от дремоты проснутся,
И ратовать Борей на землю полетит.
Все будто оживет, и вранов стая с криком
Чернеющим крылом покроет небеса,
И с воем серый волк, со взором мрачным, диком,
Помчится по холмам с добычею в леса.
1812 или 1813
Как разнесся слух по Петрополю,
Слух прискорбнейший россиянину,
Что во матушку Москву каменну